Редакция газеты ММК. 1996 год.

— Я помню как в детстве мама и папа рассказывали мне эту историю на ночь, но я не мог подумать, что все это было правдой.  Это был мой 11 день рождения, если мне не изменяет память. Именно тогда я запомнил эту историю. Мои друзья пришли ко мне, это была наша первая ночевка. Папа растянул палатку посреди комнаты,  мама нарисовала на листе бумаги огонь и поставила лампу. Все мы были солдатами.  Солдатами на привале.  Я попросил маму рассказать историю…

…В 1940 году я пошла служить (она всегда рассказывала от первого лица). Вы удивитесь разве девушек берут в армию? Время было неспокойное — вот-вот должна была начаться война. Брали всех.  Я помню как пришла в распределительный пункт, тучная женщина с волосами цвета свежей соломы спросила:

— Чего умеешь-то?

— Танцевать…- робко ответила я. Я и вправду больше ничего не умела.

— таких как ты – огрубевшим резко голосом сказала бочка – в одно место. – Шмякнула печатью на направлении и указала на дверь. В дверях стоял мужчина, не на много старше меня. Но весь его вид давал понять, что должность он занимает явно не самую низшую.  Он был сдержан, хотя в глазах плясали дикие огоньки. Ах эти карие глаза…(тут мама многозначительно смотрела на отца и игриво улыбаясь продолжала) Они рассматривали мою точеную фигурку исключительно с  точки зрения военной подготовки. Надо сказать подготовка у меня напрочь отсутствовала. Ну да впрочем…Звездочки на его погонах давали явственно понять что он генерал армии.  4 огромные звезды, расположенные вертикально по всей длине погона.  Почему именно он приехал забирать нас? И что это за войска такие?

Все было предельно секретно. Каждому из нас завязали глаза и везли до самого «штаба» в отдельных машинах. Естественно у нас не было времени познакомится ни перед поездкой ни во время поездки ни по ее окончании. Начались тяжелые трудовые будни. Некоторым подготовка давалась легко, например Ченгу, акробату из КНДР, некоторым  тяжелее, например как мне, некоторым вообще не давалась.  К концу курса обучения нас осталось около 7 человек. Ченг, этот маленький корейский проныра, Васька-полиглот, домушник из Одессы, Метью, кажется он был киллером, Шалтай-Болтай, могу ручится этот человек и мертвого разговорит и запудрит мозг мама не горюй, Ложка, этакий технический вундеркинд,  Динамит, понятное дело гениальный взрыватель и я, красотка, так они меня называли. 

На собеседовании, это было последнее наше испытание, Генерал (Стасов) сказал, что я в их группе для выполнения «особых» заданий. Он сказал это  с такой лукавой улыбкой, что поначалу я испугалась. Но после первого задания все изменилось.  Мы прожили в тиши и спокойствие еще 3 недели, каждый вечер Ченг, я и Шалтай-Болтай устраивали концерт. Надо было себя как-то развлекать, занятий у нас совершенно не было. 

Шел очередной концерт, я учила Ченга и Метью танцевать танго. Как вдруг вошел он – генерал Стасов. Наконец он сменил свою парадную форму на костюм и предстал пред нами обычным человеком. В руках у него была карта Германии. Он разложил ее на столе, одним движением руки скинув с него наше пиво.

— Итак – заговорил он- не все из вас знают для чего мы здесь. Объясняю на пальцах – мы специальное подразделение разведывательного корпуса СССР. Отряд Альфа. Твоя задача — он ткнул пальцем в меня – обезвреживать противника. Втираться к нему в доверие  и искоренять.  Все остальные на подмоге. Ясно?

— Так точно мой генерал! – ответила я смутившись. Он посмотрел на меня, как будто заподозрил мою привязанность к нему.  – Так точно!

— Это ваше первое задание. Фриц Берг, — он протянул мне фотографию, толстого лысого мужичка, лет 40. —  Директор Берлинского театра. Ходят слухи, что в подвалах его театра клепают немецкие ракеты фриц-икс.  Нам нужны доказательства. У него дома –он протянул следующую фотографию – стоит сейф, — он многозначительно посмотрел на Ваську-полиглота, — в нем могут быть чертежи ракет. Их нужно изъять. План таков. Вы – он снова показал на меня – Фрау Мадлен. Молодая танцовщица из театра. Хотите устроиться к нему работать. Ваша задача соблазнить его, проникнуть к нему в дом. Не вздумайте в первый же день подсыпать ему клофелин или душить его хлороформом. Вы должны втереться в доверие и переехать жить к нему. Вот ваш паспорт и одежда. Билеты. Вы вылетаете в Берлин первым же рейсом. Там вы встретитесь с м-сье Шмуллером, он передаст вам деньги и устроит ночлег. До следующих указаний. – Он замолчал. 

— А что делать нам? – посыпались вопросы с разных сторон.

— Ждать указаний. – ответил Стасов. Собрал карту и ушел. В дверях он развернулся и сказал – Кстати меня зовут Артур Сергеевич. 

Мы так и остались стоять. Наверное, именно в этот момент мы все поняли, что назад дороги нет.  Уже позже, я прогуливаясь по нашей части, увидела что мое место на отвесной скале занято. Там стоял мой генерал. Стоял и нервно курил.  Я подошла и тоже закурила. 

— Знаешь…- тихо сказал он – я думаю вы провалитесь. 

— Конкретно я? 

— И ты тоже.  Мне жаль тебя.

— Не стоит жалости, генерал. Она не к месту. Если нам суждено погибнуть в первом же бою, так тому и быть. – Его взгляд, полный восхищения и некоего уважения пробежался по моему лицу.

— Я не ожидал. Если вы вернетесь, Юлия, я обещаю, награда будет достойной.

— Что вы хотите этим сказать?

— Когда-нибудь  ты все поймешь…- сказал он и бросил окурок вниз. Молча развернулся и чинно зашагал в свое жилище.

Берлин. 1941.

Я первый раз летела самолетом. Описать эти чувства было невозможно. Да и к тому же из головы никак не вылетали слова Стасова. Что он имел ввиду под наградой? Почему говорил так загадачно и томно? «Когда-нибудь ты все поймешь…» его слова эхом раздавались у меня в голове. 

Тем временем полет был окончен. Около трапа меня встретил некий Шварц, водитель того самого  Шмуллера. Сам Шмуллер сидел в машине. Это был небольшого роста худощавый человечек с усами и челочкой, издали он чем то напоминал Гитлера, но при ближайшем рассмотрении не оставалось ни одной схожей черты. Они отвезли меня в отель, сняли лучший номер, помогли зарегистрироваться. Вечером Шварц принес аппарат для связи со Стасовым. Первый мой звонок сопровождался диким волнением и странными мурашками. Весь наш разговор протекал в официально-деловой форме. Ничего личного или интимного. В конце разговора Стасов вдруг замолчал на минуту и с некой дрожью в голосе сказал:

— Если ты боишься…если тебе вдруг страшно, лучше скажи мне сейчас.

— Мне страшно, как и любому другому человеку на задании – ответила я. – Не беспокойтесь мой генерал. Все будет сделано в лучшем виде. – и вырубила связь.

Следующий день выдался сложным. Предстояло знакомство с руководством театра. Предстояло так же пройти кастинг, чтобы заполучить место в театре. Надо сказать, что театр был местом помпезным и роскошным. Повсюду позолота и бархат.  Шик и блеск. 

Директор же театра в жизни оказался еще противнее чем на фотографии, он все время потирал свои потные ручонки, как будто ждал чего-то знаменательного и смешно похрюкивал, когда ему улыбалась любая представительница женского пола. 

Пройти кастинг не составило для меня огромного труда и вечером в разговоре со Стасовым я была несколько возбуждена, своей маленькой победой.  Однако Артур Сергеевич был не так рад, как я и подпортил мне настроение своим «это лишь малая толика всего что ты можешь! Ты что до сих пор с ним не познакомилась?!» Честно говоря знакомится,  с этим лысым чудовищем не хотелось вовсе, но Родина требует и Стасов тоже. Чуть позже, почти ночью Шварц прислал мне полный график передвижений Берга. Что ж оставалось только пустить в ход свой шарм и очарование.

— Скажите, а ваша мать не рассказывала вам расписания? Может у нее остались эти бумаги?

— Полного расписания она не рассказывала, насколько мне не изменяет память, но кое-что определенно проскакивало.

…Утром следующего дня я уже  сидела в кафе Кранцлер на пересечении улиц  Фридрихштрассе и Унтер-ден-Линден, в том кафе, где обычно завтракал этот маленький, потный фриц.  Через пару минут, он узнав меня подсел ко мне за стол и начал говорить по-немецки естественно. (тут мама начинала говорить по-немецки, что-то вроде Nett, Sie so sind heute sch;n, Sie arbeiten in meinem Theater doch? Папа лукаво улыбался и говорил, что все же мы еще дети и не понимаем немецкого. Тогда мама протяжно вздыхала и нехотя переводила)

— Милая, вы так прекрасны сегодня – говорил он, потирая ладошки. – вы ведь работаете в моем театре, верно? 

— Да – с деланным смущением отвечала я. 

— Красавица  - продолжал он засыпать меня комплиментами. – неужели я смутил Вас  чем-то? Позвольте искупить свою вину, угостив Вас хотя бы кофе. 

—  Если вас это не затруднит…-снова якобы смутилась я. Его глазки-пуговки забегали в предвкушении чего-то. Итак крючок был заброшен.  

Через пару месяцев  я была ведущей танцовщицей театра и конечно же жила в его квартире. Место это было чем-то похоже на театр. Каждый день, не переча своему расписанию, он отправлялся в маме в гости на ужин, меня с собой не брал, что было мне на руку. Так как я могла обследовать его дом на наличие камер и отыскать –таки этот злополучный сейф. И конечно же связаться со Стасовым.  Когда он узнал от Шварца, что я перевожу свои вещи к Бергу, он, как мне показалось отреагировал как мальчишка у которого только что отобрали конфетку. В его голосе я услышала нотки ревности. Сегодня, по обыкновении отправив Уильяма к матери, я позвонила в штаб. Трубку взял Метью, что меня удивило. На мой вопрос о том где Стасов. Метью смущенно пробормотал

— ходят слухи, что он пошел на свидание с некой Ингой Чнешек. – внутри будто все перевернулось. О чем ты думала? Он генерал, а ты…просто сержант. Он заботится о тебе как о своем бойце. Никаких личных чувств. 

— Хорошо, Метью, кто за главного?

— Ты. – без тени сомнения ответил он.

— Хорошо, тогда слушай мой приказ. – Раздав указания по плану, я рапортовала всех к себе.

Общения с  Артуром Сергеевичем  я избегала. Теперь с ним общался Метью или Ченг.  Конечно мне было безумно обидно, ведь Стасов не дал мне и шанса, возможно я не нравилась ему как девушка, но предъявить я ему ничего не могла. Что бы я сказала ему? Мой генерал, почему вы назначаете свидания Инге, а не мне? Кто я есть такая, чтобы указывать ему  как и с кем проводить свободное время? Да и вообще не о том я думаю сейчас.

Сейф был обнаружен мной в узкой щели между холодильником и кухонным шкафом. Раз в месяц к нам приходил мастер, по своему телосложению ничем не отличавшийся от самого холодильника, они с Уильямом запирались  на кухне и подолгу гремели там чем-то. Насколько я поняла, чтобы проникнуть к сейфу нужно было разобрать шкаф на части, далее к сейфу вела узкая тропа с лазерным лучом.  К сожалению как отключить луч я не знала.  Здесь мы поняли, что есть работа и для Ченга.  План был таков, с 16.00 до 21.00 каждый день Уильям остается у своей мамы на ужин, но в субботу, он остается у нее с ночевкой. Со мной же ночует его охранник Генрих. Спит Генрих в небольшом чуланчике рядом с кухней. Для того чтобы я была вне подозрения Метью должен был напасть на меня и вырубить Генриха, которого я позову на помощь, после чего нас переносили в чуланчик и связывали.  Шалтай-Болтай должен был нас караулить.  В это время наши гении Динамит и Ложка разбирали шкаф, после чего Ченг проникал к сейфу  и под руководством Васьки- полиглота взламывал сейф, забирал бумаги и все они, по одному исчезали. Я должна была оставаться на месте и ожидать, когда Уильяма расстреляют. Суббота все близилась, мы были в жутком волнении. В пятницу вечером на нашу импровизированную базу прибыл сам Стасов. Настроение у него было приподнятое, он улыбался всем и каждому своей фирменной улыбкой. По базе сразу пронесся слух о том, что мой генерал влюбился. Впрочем слово мой здесь уже не совсем уместно. Чей-то генерал. Про себя я называла его именно так. Столкнувшись с ним ночью в коридоре, я тихо извинилась и уже собиралась уйти, как вдруг он схватил меня за руку и сказал.

— Завтра, когда ты будешь там, пожалуйста, будь осторожней. – Это прикосновение, взгляд карий глаз, лунный свет, который освещал его обнаженный торс, все это пробудило во мне бурю до селе не известных мне эмоций. Резко вырвав руку, я буркнула, что не стоит так сильно беспокоится за очередного из своих бойцов и убежала вниз по лестнице. Я слышала, что он еще долго стоял там, и лишь спустя 5 минут, видимо дождавшись, когда я спущусь до самого низа, закрыл дверь.  Больнее всего в тот момент было слышать звук защелкнувшегося замка. Личные переживания ни в коем случае не должны помешать мне, выполнить это задание. 

Утро субботы началось для нас волнительно, ночью пока мы спали, Стасов улетел. Он оставил письмо, в котором давал предостережение всем и каждому.  Всем, кроме меня. Наверное мои слова обидели его. Впрочем сейчас это было не важно. Все были на нервах. Ибо сегодня великий день. 

Как ни предостерегал нас Стасов, задание мы выполнили безупречно. Метью был воплощением самой жестокости, Ченг гибкости, а Васька-полиглот ума и хитрости. Все было сработано четко, без малейших отхождений по графику. Бумаги были переданы кому нужно через пару дней Берлинские газеты пестрели красочными заголовками о преждевременной кончине директора немецкого драматического театра. Впрочем, до этого мне уже не было дела, мы праздновали нашу первую победу, дома, на своей родной базе отряда альфа. Стасов со мной не разговаривал.

— И это все? На этом ваша мать заканчивала рассказ?

— О, нет, ну что вы, впереди еще очень много интересных событий. Мы слушали ее как завороженные. Но сейчас уже поздно, скажите не можем ли мы продолжить завтра?

— Да конечно.

— Добрый день Максим. 

— Добрый. Давайте продолжим, посмотрите вся редакция замерла в ожидании продолжения.

— Насколько я помню, я остановился на праздновании первой победы, верно?

…Как я уже говорила Стасов со мной не разговаривал, возможно это была некая затаенная обида на мои слова об «очередном бойце», возможно  он и правда влюбился в кого-то другого, ответа я не находила. Все должно было решиться после 25 числа. Спросите почему именно после 25? Мы должны были вернуться с очередного задания. Шел 1943 год. Все эти два года мы трудились не покладая рук. Немцы возненавидели мистический отряд  альфа, мы нарушали любой их план. На этот раз нам предстояло выудить сведения из помощника самого Паулюса. Как это сделать мы совершенно не представляли. Времени оставалось все меньше и меньше.  Штольц (так звали помощника) молчал и не рассказывал о работе даже дома. Бумаг не хранил. Записей не вел. У этого человека, как мне казалось, все сведения в голове и при любом удобном случае он скорее покончит с собой, чем расскажет все кому-либо. Задание было на волоске от краха. Впервые мы были бессильны. Нам нужно было чудо, ну или хотя бы сыворотка правды.  Ложка пытался договориться со Стасовым, что бы нам доставили сыворотку.  

24 сыворотка была у нас. Я должна была добавить ее в еду Штольцу. Далее как по мановению волшебной палочки появлялся Метью и под угрозой жизни выбивал сведения из нашего языка. Но что-то пошло не так. Штольц привел своего коллегу. Все пошло на смарку. (здесь на мамином лице отражалась гримаса боли, она смотрела на отца, тот кивал головой и она продолжала)

Коллега вызвал дежурный отряд, нас всех перестреляли, видимо подумав, что я мертва меня не стали добивать, как остальных. (голос ее дрожал) Погибли все. Все что я могла сделать это сообщить Стасову о нашем провале и остаться умирать . 

По редакции пронеслась тихая волна охов. Все поразились мужеству этой женщины.  

Сообщив Артуру о том, что в живых осталась только я, да и то, недолго мне осталось. 

Как я попала в госпиталь не помню. Знаю только то, что мне рассказала медсестра. Я лежала в бреду, звала Стасова. Как говорит медсестра, он пришел. Выгнал всех из палаты и сидел со мной.  Сам менял повязки. Прикладывал компрессы. И теперь я обязана ему жизнью, так как именно он все это время держал меня за руку, не спал ночами.  Через несколько месяцев я встала на ноги и узнала пренеприятнейшее известие – Стасов, мой Стасов, мой генерал женился на И.Ч.  Свадьбу они сыграли после 25, так вот почему все должно было решиться тогда…Мы все должны были вернуться и увидеть двух счастливых идиотов – моего генерала и его невесту Ингу Чнешек.

Тем же вечером  я встретила их на базе — она пела ему песни, он  смеялся. Я не стала им мешать они были идеальной парой.

Через неделю, когда мое состояние улучшилось, Стасов вызвал меня к себе. Для меня это было, наверное, высшим испытанием смотреть в глаза человеку и понимать, что он уже никогда не будет твоим.  Уж не знаю как для него, но для меня все было в тумане.

— Привет. – сказал он когда я вошла в его кабинет. На столе у него лежал блокнот и ручка,  все остальное было собрано в коробки.  – Мы переезжаем. Я и Инга.

Конечно говоря слово Мы он имел ввиду себя и свою жену. 

— Я поняла, что не мы с вами. – решила я пошутить. Он бросил на меня взгляд полный загадочного коварства. – Извините, м…Товарищ Генерал. – исправилась я и встала в стойку смирно.

— Расслабьтесь сержант, у нас неформальная встреча.  Я хочу чтобы вы отправились работать на международную разведку, передаю вас так сказать в руки американского отдела КГБ. Штаб находится в Вашингтоне. Теперь Вы будете работать там.

— Вы что хотите избавиться от меня? Вы же наверняка будете собирать новый отряд.

— Пойми – сказал он  вставая из-за стола и подходя ко мне – ты уже давно переросла отряд Альфа, тебе нужно что-то большее. – он говорил с неким придыханием, что я даже не заметила как он перешел на «ты».  – Понимаешь Юль?..

Он редко называл меня по имени, чаще сержант или красотка, но мое имя из его уст прозвучало как-то по особенному нежно.

— Понимаю, но..

— Никаких но, завтра ты вылетаешь.  – он подошел совсем близко, так что я чувствовала его дыхание.

— Почему ты женился на другой? – неожиданно спросила я, глядя ему прямо в глаза.

— Это сложно объяснить.  – ответил он. – ты не поймешь, но…я хочу что бы ты знала…

— Да?

— Меня всегда поражала твоя улыбка, она пробуждала во мне что-то странное, проникала внутрь и там начинала плясать свои дикие танцы….

Там, за закрытой дверью своего кабинета он в первый и последний раз поцеловал меня. 

— А теперь идите сержант. Я думаю мы больше не увидимся. – и я ушла. На следующий день я со своими скромными пожитками полетела высшим классом в Вашингтон, США.

— Говоря эту фразу, мама начинала плакать. Отец пытался успокоить ее, но безуспешно. И хотя я и мои друзья были маленькими мужчинами мы тоже плакали. Если вы заметили – обратился я к журналисту –Ваши дамы тоже плачут. – Я обвел всю редакцию рукой.

— Они больше не виделись?.. –донесся всхлипывающий голос.

— Я не могу пока сказать вам этого. Слушайте и вы все узнаете.

….Мой самолет приземлился в аэропорте Вашингтона точно по расписанию. Стояла прекрасная погода, закат только занимался, дул легкий ветерок.  На выходе меня встретили мои новые коллеги, двое накачанных парней в  черных костюмах. Агенство сняло мне квартиру так и началась моя новая жизнь. Почти каждую неделю к нам приходили газеты из России и почти каждую неделю я находила заметку про доблестные подвиги Стасова. Я скучала по нему. Безумно скучала. Тот наш последний поцелуй возродил во мне чувства, которые я никогда раньше не испытывала. Казалось, что именно с ним я могу быть настоящей. 

За выполнением особо сложных заданий  я не заметила, как пролетел год. В очередной раз я зашла в контору. Там все было как-то странно, все шушукались, но как только я проходила мимо  все замолкали и бросали на меня взгляды полные сочувствия. 

— Красотка – тихо позвал меня начальник. – зайди в мой кабинет. – Сегодня был четверг, значит привезли свежую почту из России. Я прошла в кабинет. 

— Что такое?  Новое задание? 

— Послушай. – Он говорил как-то странно. – Послушай, Юль… Ты если хочешь можешь взять выходной…

-Зачем мне выходной? Я прекрасно себя чувствую.

— Нет… послушай…в общем вот…- он протянул мне свежую газету. На первой полосе огромными буквами было написано «Генерал Стасов – Помним, скорбим, любим!» Дальше прочитать я просто не смогла, единственным, что было важно для меня тогда не разрыдаться на глазах у все конторы.

— Да ты прав шеф. Мне резко стало хуже. Обострение гриппа. –сказала я и вылетела из кабинета как ошпаренная. 

Уже дома я наконец осознала, что произошло. Плакала я не долго, можете назвать меня самовлюбленной эгоисткой, но, он бы просто не позволил мне плакать, я должна была быть сильной. В статье было написано, что он погиб выполняя одно из своих заданий. Посмертно ему будет вручен орден за отвагу. Точнее не ему, а И.Ч.  В голове всплывали какие-то картинки. Он запомнился мне взглядом своих карий глаз, с этими странными, дикими огоньками.  Больно было осознавать, что я больше никогда не увижу эти огоньки. И ведь я даже не могла придти на его похороны.

Выйдя в понедельник на работу, я никак не могла спрятаться от этих взглядов, которые пожирали меня делая в 100 миллиардов раз больнее. 

— Шеф.

— Да?

— Дайте мне дело Аристарх-322.

— Ты сошла с ума? Я не могу так рисковать!

— Возможно я и сошла с ума, но я хочу это дело. – дело Аристарх-322 было одним из сложных уже трое наших агентов пропали без вести работая над ним.  Аристарх Томпсон  - криминальный авторитет Вашингтона. Сливал военную информацию немцам, продавал оружие и сыворотку правды, пытался создать мощнейшее ядерное оружие, на него работало около четырех тысяч азиатов и почти столько же американцев. Работал он естественно под прикрытием. Пытаясь внедрить в его лаборатории мы всегда теряли своих ребят. Связь пропадала резко и навсегда. –Послушайте шеф, может мы не с той стороны подходили, может нам нужно внедриться в его личную жизнь?

— Хорошо, но… это очень рискованно. Я делаю это только потому…

— Я знаю шеф. Это будет мое последнее задание и я…это как…дань памяти.

— Иди. Завтра приступаешь. Все нужные материалы возьмешь у Риччи.

— Так точно Сэр.

— Стой, красотка.

— Что?

— Я знал его… он был..

-Не нужно. –сказала я с болью и вышла. Всю ночь я читала материалы, итак обедал объект  в ресторане на Вашингтон-стрит, после чего кормил в парке уток. Милашка, страшно подумать скольких застрелили по его приказу, в то время как он кормил уточек. Соблазнить и обезвредить.  Вечером он часто бывал в одном и том же клубе, там его знали многие. Ему доставалась любая в кого он тыкал пальцем, но это были лишь девочки на ночь, меня же такой вариант не устраивал. Нужен был план. Итак днем в ресторане совершенно случайно я пролила на него сок, жутко извинялась и вытирала. Я еще пока жива, следовательно я его не сильно обидела. Ланч, моя собака распугала уток, которых он кормил, я все еще жива, следовательно я его зацепила. Ночь.

-Опять вы?! Вы меня преследуете? – он подошел ко мне держа в руках коктейль. 

— Похоже это вы меня преследуете.  Может вы влюбились?

— Конечно, я влюбляюсь в каждую кто портит мои брюки за 100 баксов и распугивает уток в моем любимом пруду. Не притворяйтесь будто не знаете кто я!

— Простите…Вы наверное местная знаменитость, но я только что из германии…так что

— Так вы из Германии, что же вы сразу не сказали!

— Ох  простите, вы не спрашивали. 

— Ее ко мне домой. – отдал он приказ одному из своих верзил.

— Стойте. Нет, нет, нет. Я не поеду никуда. 

— Простите что?

— Я говорю, что  никуда не поеду. – В мои планы входило разозлить его как следует. 

— Не поедет? – повернулся он к верзиле – Она сказала не поедет. Бери ее и скажи Роберту, что мы взяли эту их знаменитую красотку. Ты думала я тупой? – он перешел на крик. – Ты что думала я тупой?! А я не тупой ясно?! Не тупой. 

Верзила взвалил меня на плечо и понес. Неужели мое прикрытие не сработало, а мне казалось все идет по плану. Меня привезли на какую-то заброшенную базу. Было жутко и страшно.  Пытки у Аристарха были самыми изощренными. Я потеряла счет времени, не знала сколько прошло, в камере я нашла трупы своих товарищей, они наполовину сгнили. Сидеть рядом с ними было не выносимо. Я уже не могла надеяться ни на что. Меня могло спасти только чудо. 

Во время одной из пыток я заметила, что верзилы как-то странно суетятся.  В камеру зашел Аристарх.

— Господи, красотка, за что они прозвали тебя так? У них совершенно нет вкуса. Но я не об этом сейчас – он расхаживал по камере так будто он сам доктор зло. – Ты наверное знаешь Стасова? О, да птичка на хвосте принесла, что знаешь. – Дверь в камеру отворилась, верзила внес телевизор, на экране которого появилась И.Ч. – Вот она моя птичка, сладенькая колибри.

— Колибри маленькая не  заметная птичка, а эта скорее жирный голубь! – сказала я и сплюнула.

— Наша девочка малость обнаглела! Шон- он перевел взгляд на верзилу, меня немедленно поразил удар тока. – Эти замечательные машинки…Не правда ли они хороши? Их делал Берг, пока ты его не накрыла, стервозная мразь! 

— Он ублюдок, каких еще не видывал свет, я рада, что упекла его за решетку.

— Шон! – снова заорал он и мое тело сотряс еще один удар. – Знаешь что? – спросил он у меня. – Хватит с тебя электричества на сегодня. Переходим к РНГ24. – На лицах у верзил отразилась гримаса ужаса. Насколько я помнила чертежи Берга РНГ24 – это машина для растягивания людей на части. 

Шон перевел меня в огромный зал со стеклянным куполом.  Очень странное место для такой машины подумала я, но следом увидев ее размеры я поняла чем они руководствовались при выборе помещения.

— Тебе понравится – снова заговорил Аристарх. – Скажи мне где Стасов и я отпущу тебя.

— Вероятно он в раю, потому что ему там самое место, он же не такой ублюдок, как ты.

— По твоему я не знаю, что все думаю будто он сдох? Это я устроил. Но ему удалось выжить. Где он отвечай!!

— Знаешь, даже если бы я знала, я бы ни за что не рассказала тебе.

— Боже как самоотверженно, иногда любовь творит необьяснимые вещи с нами, правда? Растянуть ей ноги! – мое тело пронзила жуткая боль, как будто прижигают раскаленным прутом, хотя это было бы в тысячу раз гуманнее- Стоп. Так все же где Стасов?

— Здесь – послышался голос откуда-то сверху, через пару секунд на меня посыпались стекла в глаза бил яркий свет. Я не понимала ничего вокруг. Какой-то парень начал отвязывать меня от РНГ24. Уже через минуту я бежала по коридору, еще через минуту сидела в вертолете. Там я кажется упала в обморок.

Жутко хотелось есть. Я согласна была даже съесть слона. Пытаясь восстановить события я напрягла мозг и закричала от  жуткой боли. Голова готова была  разорваться в ту же секунду. На мой крик прибежал какой-то молодой солдатик и пробормотав что-то себе под нос ушел.  Я закрыла глаза пытаясь вспомнить хоть что-то. Когда я снова их открыла, то увидела то чего видеть никак не могла – дикие огоньки его глаз. 

— Я умерла? – более банальной фразы не придумаешь. – Я в раю?

— Нет –ответил он. – Зачем ты полезла в это дело? 

— Я хотела…

-Молчи. Тебе вредно разговаривать. – оказалось, что Стасов выслеживает Томпсона уже целый год, они собирались брать его той ночью в клубе, но тут откуда ни возьмись появилась я. Он видел как меня уносили. Он поднял контору на ноги и дал шефу полный разгон, шеф знал, что Стасову удалось выжить. (знал, но ничего мне не сказал). После потока его речи  все что я могла сказать

—  Почему ты не сказал мне?

— Что я должен был сказать? «Привет мы с тобой мало общались, но ты знаешь я тебя люблю, прости но я должен жениться потому что она жена одного ублюдка за которым я охочусь и возможно она меня убьет когда выудит все что ей нужно и наверное мы больше не встретимся.» Так это должно было быть?

— А что сейчас?

— Сейчас? Нет вы посмотрите, я сказал ей что люблю ее, а она думает только о бандитах! В этом вся ты. – сказал он и поцеловал меня…

— И это все? – редакция разочарованно охнула.

— К сожалению да, это все ребята. Я знаю, что они прожили счастливую жизнь. Впрочем, они конечно, скучали по своей работе.

— Может было, что-то еще?  - послышался голос из дальнего угла.

— Может и было, но я уже не помню. Вы должны спросить у моей жены. Она слушала эту историю миллион раз, что бы достовернее передать ее читателю.  

Знаете, что бы я еще хотел сказать? Однозначно, более романтичной истории о любви я не слышал. 

— На все воля божья. – Сказал редактор. – если людям суждено быть вместе, то как бы они друг от друга не бежали, сколько бы не рвали ниточки связывающие их, сколько бы не жгли мостов они все равно вернуться друг к другу.

Волгоград. 2012 год.